Лимарев В.Н.

Иран в конце 14 века.

( Отрывок из книги Гарольда Лэмба «Тамерлан».)

Отделенный от процветающего Самарканда, где правил Тимур (Тамерлан),  цепью соленых озер  лежал в развалинах некогда процветающий Иран. На выложенных мрамором тронах там сидели жалкие потомки когда-то великих воителей ислама. Это была страна полуголых паломников, высушенных солнцем, дервишей, танцующих под ударами бубнов, господ едущих на ослах под балдахином. Слишком часто молитвенные коврики там пропитывались вином, а седые бороды соком конопли.

Эта изменчивая страна прекрасна, когда полная Луна поднимается над оградами садов, и отвратительна, когда порывистый ветер пустыни завывает в тени деревьев. В ней сохранились колонны Персеполя, древней столицы Ахеменидов, и площадки желтого мрамора, на которой танцевали рабыни ассирийской царицы Семирамиды.

Персия, нынешний Иран, слишком долго жила в роскоши. Местные богачи подозрительны, а бедняки заносчивы. Один шах ослепил своих сыновей и радовался смерти брата, издевательски заявляя, что наконец с братом они поделили землю –один остался на земле, другой –под землей. Здесь, по словам сатирика, невежда  -баловень судьбы, а ученый  - не настолько умен, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Уважаемой женщиной  здесь считается та, у которой много любовников, а безвестной домохозяйкой –та, у которой их мало.

Персы любили наслаждения  и были весьма привязаны к дочери винограда (вину) и предпочитали больше воспевать богатырей, чем сами надевать доспехи.

Эти персы могли забросать камнями богохульника и рассуждать за чашей вина по поводу никчемности религиозной веры.

Последний шах, покровитель Хаориза, испытывал более чем обычный интерес к винам Шириза, а также к игре триктрак, красоткам и  свечам.

Шах организовал торжественное приготовление для собственных похорон, наблюдая, как  шьют для него саван и сколачивают гроб.

Перед смертью продиктовал письмо Тамерлану в котором он завещал опеку над своим сыном ему.

В письме он так же писал:

« Теперь мне предстоит предстать перед творцом Вселенной, моя совесть чиста, не смотря на допущенные  мной мелкие греховные поступки, которые трудно избежать в жизни слабому человеческому существу. Я вкусил все удовольствия, которые можно было позволить за пятьдесят три года моей жизни на земле…"